Магия солнечных пятен

Когда бы зримый мир был снят, как покрывало,

И ты бы механизм Вселенной увидал,

Где страшно просто все, и всех начал начало

В предельной краткости, как дифференциал,

— Какая б жгучая тоска тебя объяла

И в иллюзорный мир ты б радостно вбежал.

Александр Чижевский

Космические прозрения Солнцепоклонника

Один из устойчивых мифов XX века гласит о судьбоносном влиянии на земную природу, цивилизацию и на судьбы людей ритма солнечных излучений, «парада планет».

Творец этой концепции — поэт, ученый и самобытный мыслитель Александр Леонидович Чижевский (1897—1964). Весной 1914 года он познакомился с преподавателем калужской гимназии К.Э. Циолковским. Поэтическое воображение Чижевского получило дополнительный научно-философский импульс. Его увлекла тема влияния солнечных ритмов на Землю.

К тому времени эту проблему более четверти века изучали географы. Они пришли к отрицательному выводу. Возможно, Чижевский не был знаком с этими работами. Он учился в Коммерческом и Археологическом институтах, посещая отдельные лекции на медицинском и естественно-математическом факультетах Московского университета. Защитил диссертацию «Исследование периодичности всемирно-исторического процесса» на историко-филологическом факультете, ошеломив гуманитариев энциклопедическими знаниями, а также таблицами и графиками.

Его работа была попыткой обосновать философские умозрения с помощью математических подсчетов и расчетов. Себя он называл «солнцепоклонником», решив найти доказательства зависимости поведения людей и судеб общества от солнечной активности. Этой идее посвятил книгу «Физические факторы исторического прогресса» (1924) с подзаголовком: «Влияние космических факторов на поведение организованных человеческих масс и на течение всемирно-исторического процесса, начиная с V века до Р. Хр. и по сие время».

Он искал подтверждений таких влияний и, естественно, их нашел. Ведь история предоставляет необъятнейшие материалы, из которых можно выбрать те факты, которые нужны для подтверждения той или иной концепции. А строгий научный метод требует обращать внимание прежде всего на возможность опровержения данной гипотезы. Тысячи отобранных фактов, ее подтверждающих, менее весомы, чем один, убедительно опровергающий. Такие правила «научной игры» Чижевский не учел.

Он был убежден в гармонии мироздания, все части которого находятся в тонких взаимосвязях, чутко реагируя на внешние воздействия. Ссылался на представления В.М. Бехтерева о «коллективной рефлексологии» и психологии масс, на труды исследователей, находивших зависимость социальных, экономических, биологических явлений от вариаций солнечной активности. Общий вывод: «Силы внешней природы связывают или освобождают заложенную потенциально в человеке его духовную сущность и принуждают интеллект действовать или коснеть».

Увы, его работа не отвечает ни философским, ни научным критериям. Получилось увлекательное сочетание таблиц, графиков, научных обобщений, гипотез, философских рассуждений, афоризмов, художественных сравнений, но без критического осмысления всех этих материалов.

Обработав сведения о важнейших исторических событиях на Земле за почти 25 веков, он сопоставил их с данными о динамике солнечных пятен. Наиболее детальные графики охватывали период с середины VIII века по 1922 год и — подробнейшим образом — вспышки «революционной деятельности народных масс России за период с 1 октября 1905 года по 1 апреля 1906 года (митинги и забастовки; бомбы и покушения; немедленные репрессии)».

Циклы активности человечества синхроничны, по его словам, с периодами максимальной деятельности Солнца. Например, были приведены годы выдвижения вождей, реформаторов, полководцев, государственных деятелей (...441 г. — Аттила... 1605 — Лжедмитрий и В. Шуйский... 1839 г. — Шамиль... 1917 г. — Керенский, Ленин).

Свой метод он назвал историометрией. Основной ее закон: «Течение всемирно-исторического процесса составляется из непрерывного ряда циклов, занимающих промежуток времени, равный, в среднем арифметическом, 11 годам, и синхроничных в степени своей активности периодической пятнообразовательной активности Солнца» (перечислены «историко-психологические особенности» каждого цикла). Следовательно, «исторические и общественные явления... подчиняются физическим законам», что возвышает историю «до степени точных дисциплин».

Чижевский рекомендовал во всех государствах создать научные институты, анализирующие социально-политические и военные конфликты, сопоставляя эти данные с астрономическими и метеорологическими показателями. Следующий этап — предсказание грядущих общественных бурь и предотвращение их вредных последствий путем управления «событиями своей социальной жизни». И тогда в человеке «вырабатываются те качества и побуждения, которые иногда и теперь светятся на его челе, но которые будут светиться все ярче и сильнее и, наконец, вполне озарят светом, подобно свету Солнца, пути совершенства и благополучия человеческого рода. И тогда будет оправдано и провозглашено: «чем ближе к Солнцу, тем ближе к истине».

Для Чижевского эти исследования представлялись приобщением к сокровенным тайнам природы и к самой истине: «Но у всех, кто во имя науки готов претерпеть все лишения и все беды, годами голодая и ходя в лохмотьях, есть одно великое утешение, одна великая радость, стоящая всех благ и всех удовольствий земли, делающая их независимыми от людской пошлости и людских суждений и возвышающая их: они ближе всего стоят к познанию сокровенных законов, управляющих могущественной жизнедеятельностью природы».

Такой была его вера. Она помогла выстоять в тяжкие годы пребывания в лагере и осуществить высвеченную творчеством жизнь... опровергающую провозглашенный им закон историометрии и философию его теории общественных процессов! Пример его жизни и творчества доказывает, что человек реализуется как творец не в приспособлении к внешним обстоятельствам и силам, а в преодолении их. Упомянутая книга была создана им в период малой солнечной активности и больших социальных потрясений.

Судя по всему, А. Чижевский уверовал в магическую силу математических соответствий: если им подчиняется небесная механика, движение звезд и планет, то и Земля с ее обитателями не должны быть исключением. Осталось только обнаружить такие законы. При этом он не учел, что статистический подход к общественным явлениям растворяет частные случаи в «математической массе», параметры которой определяет «общественная механика». В отличие от атомов газа или жидкости взаимодействие людей происходит не механически, а прежде всего духовно.

Люди живут не как автоматы, а как своевольные и противоречивые существа, на которых — или в которых — бесплотная мысль действует сильнее, чем импульсы, идущие от Солнца, или магнитные бури. Историометрия предоставляет большие возможности для произвола исследователя. В жизни народов, этносов, государств земного шара ежегодно совершается так много событий, что объективный выбор из них самых важных (так же как исторических личностей) невозможен. Получается интеллектуальная игра по собственным правилам.

Чижевский исходил из несвободы воли человека — в решительном противоречии с личным опытом (правда, в ту пору небогатым). По его словам, «вера в метафизический догмат о свободе воли являлась одною из главных причин, тормозящих объективное исследование истории». Но в том-то и отличие жизни: она преодолевает механическое действие законов косной природы. Росток пробивает слой почвы и вопреки гравитации, великому закону всемирного тяготения, тянется к Солнцу. Человек взбирается в гору, повинуясь своему желанию, а камню суждено только катиться под уклон...

Смысл человеческой истории — в реализации духовного потенциала, в творческом самовыражении, в постоянном выборе между добром и злом, гармонией и хаосом, истиной и ложью. Вектор этого выбора вовсе не указывает направление к неизбежному прогрессу.

Чижевский решительно заявил: «В свете современного научного мировоззрения судьба человечества, без сомнения, находится в зависимости от судеб Вселенной». Сомнительный тезис! Ни природа, ни бог (или разум, царящий в мироздании) не определяют это. Духовная суть человека определяет и внутренние общественные конфликты, и глобальный экологический кризис.

x